Несмотря на все свои около-деспотичные усилия, Альянс не мог быть везде и сразу. То всевидящее око бздящего бдящего человечества проглядит нападение батарианцев на колонию, то упустит из внимания абордаж торгового судна в секторе своей диспетчерской и военной ответственности, но вот "заглохшая" в эфире станция подачи топлива - проблема уже примелькавшаяся, с течением времени только усугубляющаяся. Ну а решать эту проблему, было решено руками подручных прихвостней, в числе которых было и агентство, в бытность свою занимающееся взысканием долгов, а не восстановлением связи со станциями. Но сомневаться не приходится - как только Ифрит починит станцию и ее средства коммуникации, с "замолчавших" обитателей станции три шкуры сдерут, погрузив по самые уши в глубочайшую ипотеку, а после и в безработицу.

Фрегат "Корысть", частично сливаясь с чернотой бесконечной пустоты, с медитативной скоростью приближался к злополучной станции, но вместо прямой стыковки с космическим субъектом, из ангара корабля вылетел такой же черно-полосатый шаттл и направлялся в сторону служебных доков, отмеченными контрастным желтым цветом. Ну а всю грязную работу по калибровке в особо крупных размеров, естественно возложили на инженеров... Инженера агентства. Там получилось, что устранять неисправность отправили одного только Клефа, в сопровождении дрона и еще двух квадратных габаритов солдат, когда как остальные инженеры пребывали на больничном, справляли именины тети Глаши, ушли в отпуск, ну и просто вовремя сделали вид повышенной занятости.

***

— Я тебя очень прошу, Ганнс, ничего руками не трогай, пока я тебе не скажу.
Готовясь к выходу, и даже обзаведясь пистолетом и резаком, Арам решил провести инструктаж человека, который был не только в два раза выше еврея (по кошерным мироощущениям), но и в два раза шире. Просто нордический гигант какой-то. Увы, не гигант мысли, что несколько беспокоило инженера, так как "Ганнс" очень любил во всем помогать, везде просунуть свои ручищи чуть что ему покажется, что пора причинять добро и помощь.
— Понял, — угрюмо отозвался охранник особо ценного оборудования, ну и еврея заодно.
— Помнишь, как на Илуме всех щелей повалил фиолетовый дым, а стоящую рядом азари чуть ли не заживо сварила струя горячего пара? —  не унимался Арам, навевая верзиле не самые приятные воспоминания о их прошлой совместной вылазке.
— Руку мою-то, тогда тоже ка-а-ак.. — начал было оправдываться охранник, вспомнив что тоже пострадал.
— Плевать на твою культю. Главное, что ничего из этого бы не произошло, не реши ты выстрелить в заклинивший транзистор. Техника в космосе техника такая же капризная, как и наша бухгалтерша. Которая мне .. — тут уже Клеф ушел от темы своей поучительной беседы, отдавшись во власть алчного возмущения. Арама возмущал сам факт собственного финансового притеснения и ущемления, нежели денежная сумма.
— Минута до стыковки. — Прервав каст бурного сотрясения воздуха возмущениями, в монолог еврея вклинился пилот шаттла, участливо оповещая своих пассажиров о приближении к пункту назначения.

Полумрак, мерцание аварийных ламп и ошметки мусора - были единственными встречающими Клефа. Оперативник на такое даже немного оскорбился - он-то в тайне рассчитывая хоть на какой-то бунт, сопротивление, или любой иной повод стукнуть кого-то прикладом по носу. А вот его напарника такая пустота заметно напрягла, как и вид одиноко лежащего посреди посадочной площадки сапога. Едва различимо пахло чем-то терпким и паленой резиной, что навело инженера о мысли про банальную халатность на рабочих местах, которая повлекла за собой короткое замыкание с дальнейшей неисправностью всех систем коммуникаций.
— Мм, запах сверхурочных. Обожаю. И ненавижу. И, кажется нас игнорируют, ты так не думаешь, Ганнс?
Уже с некоторым подозрением и недоверием, Арам смотрел на пустой ангар, непонятного происхождения оранжевые разводы на полу, на трещины стекла приборной панели у двери, ну и не обошел вниманием странные баррикады возле каждого вентиляционного хода - они то и вызывали целые мириады вопросов. Словно помещение пытался взять в осаду китайский цирк маленьких гимнасток.
— Вы не одни. Кто-то еще проник на станцию. Возможно, мародеры или налетчики. — Капитан корабля оповестил инженера по внутренней связи, в свою очередь с неподдельным интересом изучая внешние последствия взрыва доков общественного пользования.
— Это частично объясняет, куда все делись. Но вовсе не объясняет почему никто не пытался здесь прибраться. И я могу понять природу этих желтоватых.. Ох.. Луж.. Но не пятен на стене и потолке. В любом случае, мы двигаемся в сторону технического отсека.
Достав из-за спины пистолет, и дав условный сигнал боевой готовности своему товарищу, инженер вместе с сопровождением проследовал в один из проходов, ведущих вглубь станции.
— Увидишь четырехглазого - сначала стреляй, потом спрашивай.

Стараясь бодро чеканить шаг и не держать эталонно высокомерное лицо, Арам несколько раз чуть было не ударил в грязь своим же шнобелем. Буквально. Один раз он чуть было не подскользнулся на, по всей видимости, чьей-то отрыжке, а в другой раз нога инженера буквально провалилась в люк аварийного назначения. Каждый раз еврея спасала собственная военная выучка и способность хвататься за все устойчивое вокруг, включая древоподобного напарника, все еще впечатленного подозрительно пустующей станцией. Так вот, в аварийном люке оба взыскателя долгов обнаружили чей-то труп с пистолетом, и судя по характерной россыпи мозгов и крови на одной из стенок, смерть он себе причинил самостоятельно, от некой безысходности. Дальнейшее продвижение вглубь топливной станции как-то сразу застопорилось. Еврей вцепился в пояс своего напарника, и попытался было удержать верзилу от рационального побега прочь, и в то же время Клеф активно торговался со своим начальством. Пожалуй никто более не смел ожидать от этой станции хоть чего-то хорошего.
— .. господин начальник, некошерно это. И грязно. И пахнет как в ночь после шабата. Я требую огнемет и повышения оклада в пять раз... Да, в шесть раз... Вы не ослышались, в семь. Я таки огорчен, что мы так быстро пришли к соглашению, а так же отсутствием у нас огнемета.

  Ну а совладать со своим напарником Араму удалось только после "хороших новостей" от шаттла. Пилоту поступило указание покинуть доки станции и осмотреть (т.е. дать основному кораблю более полную картинку) место внешних повреждений. А сам фрегат было решено приблизить к злополучной станции, буквально загораживая собой все посадочные доки, и не давая проходящим мимо кораблям пристроиться к заправочным модулям. Видимо, агентство собралось "вплотную" заняться проблемой.

— Говорит Капитан "Корысти". Мы - агентство "Ифрит", выполняем задание по исправлению технических неисправностей станции. Просьба всему персоналу станции откликнуться и выйти на связь и посодействовать решению проблемы. — С предварительным шипением, динамики станции разразились зычным голосом капитана, который изо всех сил старался изобразить вежливость, но годы вербальных угроз не пропьешь.. Так что все сообщение, от начала и до конца звучало как ультиматум. Ультиматум, который явно кого-то потревожил. Со всех сторон начало доноситься какое-то вошканье, а этажами выше словно кто-то начал перетаскивать мешки.
— .. Я таки от этого худею, — возмущенно-безысходно отозвался еврей на выдохе, реагируя как на внезапно громкое сообщение капитана на станции, так и на то, что с некоторых сторон начало доноситься копошение, без явных признаков движения в поле зрения. Хотелось верить, что сейчас просто со всех сторон на него набегут работники станции в виде, скажем, голодной оравы детей-попрошаек как в Индии. Но невероятное кошерное чутье подсказывало, что если к нему что и побежит, то заслуживает не милостыни а выстрела на поражение.
— Идем, — все еще удерживая напарника за пояс, инженер очень осторожно дошел до конца кишки-коридора, где его ожидала хорошо освещенный зал ожидания. Белые стены, цветущие фикусы, яркий свет, экраны статистики, большие и прочные демонстрационные окна, через которые можно было важно обозревать работу или безделье в других отсеках помещения и.. разводы крови по ту сторону стекол. Царапины, порезы, следы выстрелов на прочной поверхности - словно кто-то пытался проникнуть сюда извне, и к несчастью для доноров этих кровавых следов, безуспешно.
— Сегодня случаем, не праздник, а? Это ж что надо делать, чтобы столько крови на стенах осталось? Стало быть, краска это. Не верю я в такие эффекты, — говорил Ганнс раздражительно и обеспокоенно, всеми силами отвергая любые страшные предположения в своей голове.
— Надеюсь что так. А то место какое-то заколдованное - с каждым шагом нравится мне все меньше и меньше. Но все больше хочется верить в то, что местные вдруг уверовали в какого-то биотического бога и просто устроили кровавую оргию с фетишами на любой вкус, и теперь смирно отсыпаются от содеянного. — Арам говорил не тихо и не громко, явно не скрывая своего присутствия, совершенно не думая о том, что его может кто-то услышать.

Криво лодка плыла, да прямо в порт зашла. Прибывшее в гостиную тело (а иначе это было назвать нельзя, так как выглядело оно словно душенка обремененная искалеченым трупом), начиненное взрывным сюрпризом объявилось под жизнеутверждающий вопль "ложись", на который оба агента "Ифрита" среагировали одинаково послушно - т.е. распластались врассыпную, по земле, успешно избегая травм от взрывной волны.

Что это было? Откуда оно появилось? Вопросы так и остались вопросами, но аккурат перед самым появлением гостинца с гранатой, Арам с напарником услышали и рык, и крики, и даже пальбу из оружия, которого на этой станции вообще быть не должно согласно всем пунктам протокола "о безопасности". Не говоря уже и о гранате, неосторожное применение которой может просто уничтожить топливную станцию, и утопить ее в атмосфере газового гиганта.

— .. Штаб. Я нашел местных, — уже не прикрывая голову руками, подбирая с пола упавший пистолет и спешно вскакивая на ноги, Арам снова вышел на связь с фрегатом. По полу лязгнула решетка вентиляции, частично осыпалась штукатурка и сработали противопожарная система, принявшись щедро поливать помещения сектора водой, — .. и в связи с признаками заражения и неестественными мутациями персонала, запрашиваю немедленную эвакуацию.
— Выжившие есть? — обеспокоенно поинтересовались на другой стороне приемника связи. А вот еврей не менее обеспокоенно смотрел, на то, как через разверзнувшийся ход в потолочную вентиляцию пытается ритмично протолкнуть себя еще одно тело, пока статично работающий по соседству вентилятор средних размеров обрезал некогда человечному созданию все выпирающие части трупа. Арам опасливо прижался к стене, не уверенный в том, с какой стороны его таки ждет сомнительное счастье. В благих намерениях стрелявщих и взрывавших у него был веский повод усомниться. Можно даже сказать, что "большая часть повода" сейчас дергалась в посмертных конвульсиях и была неравномерно размазана по белоснежному полу.
— Ну, кто-то определенно кричал, стрелял, засовывал в труп гранату.. — на этой фразе Арам снял пистолет с предохранителя и выключил подствольный фонарь.
— Шаттл не может вернуться в технический док во время пожарной тревоги, вам придется идти к аварийным докам. Они находятся на противоположном от вас конце станции. Все остальные подступы на станцию заблокированы.
О том, что Арам думает об этой станции, задании, и о своем начальстве в частности, можно было без труда услышать в его многозначительном молчании. Он, конечно, еще много чего думал, местами даже громко, но будучи воспитанным евреем, что есть мочи промолчал. Рука его легла на резак, как обычно ложится на последний ключ ко спасению - некое предчувствие подсказывало обладателю исключительного шнобеля, что именно он (резак), а вовсе не пистолет на термозарядах, поможет инженеру проложить путь к спасительному шаттлу, через станцию полную .. Чем бы она не была полна.

— Карта у вас есть? — громко поинтересовался Арам из-за своего укрытия, обращаясь явно к хозяевам крика "ложись!". — А то ближайший шаттл отсюда на противоположном конце станции.
Путем нехитрых измышлений и шкурных подсчетов, Арам быстро решил, что группой прорваться через сюрпризы космической станции будет проще и безопаснее. В конце-концов незнакомцев можно будет даже как живой щит использовать, если сюрпризы окажутся слишком настойчивы по характеру, и устойчивы к повреждениям по своему составу. Ну а более благородного повода для спонтанной и крепкой дружбы, чем возможность спасения, найти довольно сложно. Особенно в такого рода  темных, грязных и небезопасных местах.

Еврейские брови (2) сдвинулись к носу, едва не образуя одну могучую монобровь (1). Негодующий кошерный инженер высунулся верхней половиной своего лица из укрытия, крайне недовольно и укоризненно зыркая своими холодными глазами в сторону, где как он думал, засели его собеседники.

— Гр'анаты таки у них есть, а кар'ты нет! — начал было гневно картавить Арам, и по мере раздувания своего гнева, где-то в области чуть ниже поясницы принялся подниматься из укрытия как под воздействием домкрата, но упавшая на пол субстанция сопливо-мясистой наружности, с аномальными конечностями на вид и запах напоминающих неудачный эксперимент по засовыванию рабочего в мясорубку колбасной фабрики Урюпинска, гнев еврея куда-то выветрился как наваждение после обеденной дремы.

Бежать. Абсурдное, совершенно сумасбродное, но единственно верное решение в данной ситуации. Вернее, решение проблемы близости с непонятными и вероятно агрессивными формами жизни. Еврей, как и его напарник, даже не подозревали об устойчивости новых знакомых к оружию - у господ из агентства просто врубился стадный инстинкт, и заслонил собой, к счастью, здравый смысл. А вот куда это предстояло всему скопу бежать, Араму пришлось импровизировать на ходу, тая в душе искреннюю надежду на то, что направление было выбрано если не правильное, то не совсем далекое от спасительной истины.

Бежал Арам, как Форест, быстро, уверенно, без задней и передней мысли. Прыгучести еврея по уши в протезах позавидовали бы иные атлеты, не знай они что инженера окрыляла лошадиная доза адреналина. Узкие служебные коридоры, уставленные хламом и коробками с лапшой быстрого приготовления, на которых то и дело мелькал тот или иной труп в разных стадиях разложения, тоже не смущали бегущего еврея - он поймал взглядом желтые указатели, ведущие предположительно в другой конец станции, и слепо следовал коварным стрелкам до самого конца, пока конец не настал значительно раньше заявленного в брошюрах. На главном перекрестке между отсеками, Клеф был вынужден затормозить ввиду появления такого непроходимого препятствия, как окровавленный, стало быть, работник станции. Его брюшная полость была неестественно раздута пузырями, через которые были виднелись не только желчные образования, но и противоестественно пульсирующие внутренние органы. Примерно из шеи у товарища сейчас активно извиваясь росла маленькая рука тиранозавра с двумя когтистыми пальцами, глазницы пустовали, а нижняя челюсть разделилась пополам на два хищного вида жвала.
Непонятной природы порождения сна разума (в рабочем сером комбинезоне), крайне оживилось при виде новых гостей и с распростертыми объятьями побежало встречать новых друзей. Объятья обещали быть незабываемыми, прямо как деформированные культи обнаруженного работника - по размаху они были скорее похожи на зачатки крыльев. Таки ощипанные, лысые крылья с неровным наростом мышечной ткани и опадающей кожей в местах изгибов. Внешний вид некогда человека, произвел на Арама сильное впечатление глубочайшего ступора. Только после третьего выстрела по цели (напарник Арама пришел в чувства значительно быстрее коллеги из эшелона поддержки) из дробовика, Клеф вернулся в чувства и присоединился к стрельбе на поражение, уходя в сторону от новых знакомств.

— Еще гранаты есть?